– Роман Каренович, как для Вас всё начиналось?
– Была середина 90-х годов, очень нестабильное время. Предприятия открывались, закрывались. Закрылась и компания, где я работал администратором баз данных. Моим новым местом работы стало НПО «Алмаз» – режимный объект, с многоступенчатой системой проверок и допусков.
Предприятие тогда, пожалуй, находилось на пике разрушения. На месте нынешнего делового квартала «МОСКВА-СОКОЛ» были руины, как после бомбёжки. Я не представлял, надолго ли задержусь здесь и чем смогу заниматься, – будущее виделось мрачным и неопределённым.
Однако в итоге здесь незаметно прошла целая жизнь. Время летит – теперь я точно знаю, что летит оно быстро.
Интересно было наблюдать эволюцию предприятия. В 90-е мы боролись за физическое выживание, в нулевые немного «отряхнулись», но в 2008 году снова оказались в режиме полувыживания после дефолта. 2010-е годы я охарактеризовал бы как период поиска холдингом своего пути – время большей стабильности и укрепления позиций, без резких изменений.
Настоящим испытанием стали 2020-е годы и пандемия. Холдинг блестяще выдержал этот удар: я до сих пор удивляюсь, как удалось сохранить коллектив и без задержек выплачивать зарплату. И наконец наступила стабильность, когда можно смотреть в будущее, строить планы и видеть перспективы. Так что я прошёл все четыре этапа развития компании.
– Давайте вернёмся к первому этапу. Руины, перспективы непонятны, и Вы принимаете решение остаться?
– Именно отдел аренды, коллектив всего из пяти человек, стал в те годы спасательным кругом, который позволил предприятию выжить, потому что разрушены были и наука, и производство. Мы сдавали в аренду уцелевшие площади – медсанчасть, объекты в Химках и Поварове – и на эти деньги как-то выживали. Впоследствии на эти средства и наука, и производство были восстановлены.
Моей задачей стала автоматизация процесса: формирование счетов, ведение договоров, учёт задолженностей. Интересное было время, интересные арендаторы – не такие, как сейчас.
Было много ситуаций на грани криминала. Один из примеров: к нам заехал банк, арендовал центральный 16-й корпус, заказали солидную вывеску. А вскоре выяснилось, что им было нужно просто красивое здание для проведения одной сделки, они её провернули и исчезли. И подобные истории были нормой жизни.
Стоимость оставленного имущества редко покрывала долги по аренде. Ситуации были разными: некоторые арендаторы брали технику в прокат и также не возвращали её, другие сознательно оставляли мебель или оборудование, поскольку без согласования с охраной их невозможно вывезти.
Такие случаи не были массовыми, но происходили регулярно, и с учётом этого опыта была введена система залогов и авансовых платежей.
Единственным бонусом для нас становилась мебель и компьютеры сбежавших арендаторов. Поэтому наш отдел был оснащён самой передовой техникой.
– Вы занимались информационным обеспечением и сбором данных?
– Да, и разработкой программы учёта, которая стала прообразом «Запускалки» – программного обеспечения, разработанного впоследствии для автоматизации работы отдела аренды. В разработке «Запускалки» принимал участие лично Акционер Холдинга «СОЦИУМ» Игорь Рауфович Ашурбейли, который выступил постановщиком задач, создал интерфейс и ключевые алгоритмы. Программирование и техническую поддержку осуществлял Владимир Викторович Глизнуца.
В то время «Запускалка» стала технологическим прорывом, а за годы использования мы максимально отшлифовали её под наши нужды. На рынке не существует универсальных решений – любое требует постоянной доработки и адаптации, включая такие продукты, как 1С. Нельзя просто купить коробочный продукт и пользоваться им без изменений хотя бы пять лет.
Особой гордостью для меня стало создание компьютерной сети. Тогда это было в новинку – я читал, что так делают, и стремился объединить две рабочие станции, что в итоге и реализовал.
– А где Вы читали? Интернета не было, образования программиста как такового не было. Как Вы добывали знания?
– Книжки покупал. Учился, читал ночами, ходил на какие-то курсы, практиковался. Тогда уже появились зачатки интернета, я участвовал в конференциях ФИДО, где перенимал опыт, новые идеи и пробовал их воплощать.
Возвращаясь к сети. 31 декабря был рабочим днём, женщин отпустили пораньше, задач не было. И я предложил коллеге инженеру попробовать сделать сеть. Взяли молоток, проделали отверстие в стене, протащили провод, обжали его – и соединили два компьютера. Я себя тогда почувствовал первооткрывателем – подобно Попову, поймавшему в эфире первое слово, или создателям интернета, увидевшим надпись «Hello World». Когда в чёрном окне операционной системы MS-DOS я увидел второй компьютер – это как открытие Луны, наверное, было.
Программного обеспечения для сетей ещё не было, но сама возможность передать рисунок или чертёж в соседнюю комнату без дискет была уже огромным прогрессом.
В дальнейшем на базе телефонного отдела был создан «СОЦИУМ-ТЕЛЕКОМ», отвечающий, в том числе, за сети на московской площадке. Но первый удар молотком в стену, пробивший «дорогу» для провода, нанесли мы. И, конечно, сейчас об этом очень приятно помнить.
Основой всей нашей работы были ежемесячные отчёты. Я выставлял счета и готовил аналитические сводки, где была видна полная картина: кто из арендаторов платит регулярно, кто задерживает платежи, какие корпуса приносят доход, какие простаивают или используются только под склады.
Эта аналитика позволяла руководству оценивать коммерческий потенциал и рентабельность площадей, строить более-менее долгосрочные планы по развитию.
– На каком из этапов Вы всё же поняли, что Ваша жизнь может быть связана с холдингом, что здесь можно жить и строить планы?
– Я над этим как-то специально не задумывался. Шла естественная жизнь, я работал, бывало тяжело. Откровенно плохо мне никогда тут не было, но были моменты, когда впадал в отчаяние и хотел уйти.
Сейчас уже сложно припомнить какие-то конкретные случаи и конкретных людей. В молодости хочется свернуть горы – это нормально, так и должно быть. Кажется, что это хорошее желание, что оно пойдёт на пользу. Ведь стараешься не для себя, а для всех.
И когда на этом этапе происходит какое-то недопонимание, причём по причинам как объективным, так и субъективным, начинается то, что сейчас модно называть «выгоранием».
Ты хочешь сделать как лучше, стараешься, а результат оказывается никому не нужен. По разным причинам. Где-то я ошибочно выбрал путь, где-то локальному руководителю это не было нужно – нужно было спокойно сидеть, и зачем ему какие-то революции.
Но, к счастью, почти никогда разочарование не случалось из-за личных отношений.
Человек только с возрастом начинает понимать основополагающие вещи. Эпидемия Covid стала огромным экономическим и психологическим потрясением. И в тот момент, когда предприятие смогло защитить своих сотрудников, я осознал – не зря прошли все эти годы. Это не принцип «ты – мне, я – тебе», это утроившаяся вера. Она у меня была и раньше, а тогда просто усилилась.
– А где для Вас лично проходит эта граница, для себя или для всех?
– Не буду хвалиться, но моё поколение во всём однозначно руководствовалось принципом приоритета общественного над личным.
Возможно, в каких-то ситуациях это было крайностью, но декларируемый сегодня тотальный приоритет личности неизбежно перерастает в эгоизм и пренебрежение интересами других.
Для моего поколения не стояло вопроса о выборе. «Сначала все, потом я». Это норма жизни, воспитанная с детства: умение делиться, «сам погибай, а товарища выручай».
Сейчас, общаясь с более молодыми коллегами, я часто замечаю иной подход. Для них на первом месте – личные границы, личное пространство, что само по себе неплохо, но не должно достигаться в ущерб общему делу.
Для меня же по-прежнему существует безграничный приоритет общего над частным. Как бы пафосно это ни звучало.
Интересно сравнить мысли. Когда 29-летний парень пришёл на предприятие, он думал: «Что компания может дать мне? Деньги, рост, развитие, навыки». С годами, когда ты всё это получаешь, вопрос трансформируется на 180 градусов. Ты начинаешь думать: «А что я могу дать компании?» Это даже не лозунг, а мысль, которая становится постоянной.
– Холдинг вам всё это дал?
– Холдинг дал мне самое главное – я научился слышать и понимать людей. Это колоссальный навык, который осваивают не все, но он оказывается едва ли не самым важным и поистине универсальным.
Постоянное взаимодействие – с Акционером, руководством, коллегами, сотрудниками из других отделов, с которыми даже не пересекаешься по работе, – это и есть настоящая школа. Мне повезло, что всё сложилось именно так. Если бы хоть один из элементов был другим, всё могло бы пойти иначе, но жизнь не имеет сослагательного наклонения.
За тридцать лет работы я ни разу не пожалел об этом времени, потому что научился главному. Раньше этот процесс шёл стихийно, как говорят, «набивал шишки». Сейчас же я сознательно контролирую многие вещи: замечаю, где, возможно, поступил не совсем правильно, анализирую и делаю выводы. Само это умение – осознавать ошибки и расти над собой – бесценно.
Люди в нашем коллективе, как и по всей стране, в силу времени всегда были склонны к героизму. Возможно, я и не научился тому уровню самоотдачи, который видел в коллегах, решавших гигантские задачи. Но я научился это видеть и, что гораздо важнее, научился это ценить по-настоящему.
– Каков текущий круг Ваших профессиональных обязанностей?
– Сначала была задача собрать единую базу данных и настроить работающую механику выставления договоров сбора арендной платы. Со временем я стал универсальным специалистом – системным администратором, отвечающим и за технику, и за программное обеспечение. С внедрением 1С моё взаимодействие с отделом аренды уменьшилось, хотя сотрудники иногда обращаются к старой программе, и тогда я, как и раньше, прихожу на помощь.
Сейчас основная деятельность связана со службой эксплуатации: это работа диспетчерской, автоматизированный приём заявок, отчётность о выполненных работах и неисправностях. Также я занимаюсь автоматизацией процесса повышения квалификации для отдела охраны труда. Параллельно несколько лет веду работу по созданию электронного архива.
– Если бы Вы могли вернуться на 30 лет назад, что бы Вы посоветовали себе молодому, чтобы, возможно, где-то пройти путь более гладко?
– Действительно, иногда ловишь себя на мысли: «Вот если бы в тридцать лет у меня были нынешние знания и опыт, сколько ошибок можно было бы избежать». Но с высоты шестидесяти лет приходит и другое понимание – это был бы плохой вариант.
Ты должен сам пройти свою дорогу и совершить все свои ошибки. Никто тебя на тележке не повезёт. Ну, подвезти может на короткое расстояние.
Поэтому я могу пожелать только одно: идти своей дорогой, не боясь ошибаться, потому что, по избитой, но верной формуле, не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.
Вот если бы меня спросили, о чём я мечтаю, ответ был бы однозначным: снова ощутить декабрьский холод, ранние сумерки и оказаться молодым, двадцатидевятилетним, открывающим дверь третьего подъезда шестнадцатого корпуса. Тогда всё располагалось на первом этаже, а мой первый кабинет – там, где сейчас магазин, справа от входа. Я мечтаю вернуться в тот промозглый вечер и войти в это здание, не зная, что меня ждёт. И чтобы впереди снова была целая жизнь – огромная, полная радостей и горестей, ошибок и свершений, работы над собой, побед и поражений.
